Хорошо забытое старое
<...>
«Самое примечательное в связи с настоящими играми и окружающими их обстоятельствами состояло в том, что недалёкое правительство, привычно чураясь христианской культуры, поневоле прибегло к использованию — часто неосознанному, но тем более разительному для внимательного глаза — отъявленно языческих обрядов и символики. Оно как бы и знать не хотело, что после Рождества Христова всякое восстановление культа времён человеческого младенчества есть прямое идолопоклонство и — будь то Юлиан Отступник или эпоха Возрождения — неминуемо ведёт шаг за шагом к бесовщине. Поэтому и окрестили прозорливые люди всё то дело "Олимп–из–ада" — какого нам не надо!
Не обошлось, конечно, без прививки к чужебесному язычеству отечественного разгильдяйства. Торжественно показали восстановленный в Греции на развалинах храма Геры ритуал получения олимпийского огня от солнца, со жрицами в хитонах и древними заклинаниями. Потом бегуны понесли его по всей Европе; но однажды русский сквозняк взял тот пламень и задул, а за ним потушил и запасной. Вышел конфуз, но выручил новоявленный Левша — он подскочил с бензиновой зажигалкой, чиркнул раз–другой: и готово!.. »
<...>
Петр Паламарчук
Новый московский летописец. 1979–1988
«Самое примечательное в связи с настоящими играми и окружающими их обстоятельствами состояло в том, что недалёкое правительство, привычно чураясь христианской культуры, поневоле прибегло к использованию — часто неосознанному, но тем более разительному для внимательного глаза — отъявленно языческих обрядов и символики. Оно как бы и знать не хотело, что после Рождества Христова всякое восстановление культа времён человеческого младенчества есть прямое идолопоклонство и — будь то Юлиан Отступник или эпоха Возрождения — неминуемо ведёт шаг за шагом к бесовщине. Поэтому и окрестили прозорливые люди всё то дело "Олимп–из–ада" — какого нам не надо!
Не обошлось, конечно, без прививки к чужебесному язычеству отечественного разгильдяйства. Торжественно показали восстановленный в Греции на развалинах храма Геры ритуал получения олимпийского огня от солнца, со жрицами в хитонах и древними заклинаниями. Потом бегуны понесли его по всей Европе; но однажды русский сквозняк взял тот пламень и задул, а за ним потушил и запасной. Вышел конфуз, но выручил новоявленный Левша — он подскочил с бензиновой зажигалкой, чиркнул раз–другой: и готово!.. »
<...>
Петр Паламарчук
Новый московский летописец. 1979–1988
